 |
 |
|
|
Дмитрий Рогозин. Газ как эмоция (Завтра, 11 января 2006 г.)
Переход на экономически оправданные цены в расчетах за нефть и газ с нашими партнерами как в СНГ, так и в Европе — вещь понятная и необходимая. И поблажки в цене могут возникать только в том случае, если мы, например, имеем дело с государством, стремящимся присоединиться к России в общей конфедеративной структуре. Или если мы получаем от государства определенные услуги, например, в виде транзита наших нефти и газа, содержания наших военных баз или выполнения каких-то иных партнерских договоренностей.
Однако ничем нельзя оправдать льготные цены по линии газа и нефти, экономически ничем не обоснованные и наступающие на права граждан РФ, когда речь идет о таких государствах, как, например, страны Балтии, в которых угнетается русскоязычное меньшинство. Или в отношениях с Грузией, которая проводит политику явно не дружественную России и стремится к тому, чтобы стать форпостом НАТО на Кавказе.
Что касается ценовой политики с Украиной, то, конечно, газовые тарифы давно надо было пересмотреть — именно сразу после того, как Украина заявила о своей новой, евроатлантической ориентации. Иначе возникает полная бессмыслица, когда Россия, продавая ей чуть ли не по своим внутренним ценам газ, фактически финансирует создание инфраструктуры НАТО на территории самой близкой нам исторически и культурно славянской страны.
Другое дело — то, как все это было проделано. Устроено все было крайне топорно. Сначала невнятные прогнозы перемежались с ультимативными заявлениями неизвестных менеджеров Газпрома, которых никто не знает. Изначально ведь было понятно, что речь идет о политическом вопросе, и поэтому такие заявления должны были делать реальные политики, официальные представители власти, а вовсе не менеджеры компании.
Надо было сразу четко поставить вопрос: "Вы идете в НАТО? Тогда цена будет такой-то. Не идете в НАТО, а, наоборот, возвращаетесь в союз с Россией? Ну что ж, в этом случае цена будет гораздо более льготной". Но этого не было сделано: все вокруг бубнили про то, что "тут нет никакой политики, тут чисто бизнес".
Потом вдруг, накануне Нового года, появился путинский ультиматум, который тоже вряд ли был рассчитан на конструктивный диалог, и ситуация была доведена до высшей степени кипения.
Отдельного анализа требует и то, как в итоге разрешилась ситуация, как именно проходили переговоры и как договаривались стороны.
В принципе в любом случае надо поддержать этот компромисс, потому что в результате его будет подпитана экономика востока и юга Украины, где сосредоточено пророссийски настроенное большинство украинского государства. Но при этом надо иметь в виду, что мы дали американцам и европейцам шанс теперь подозревать Россию в том, что с помощью газа и нефти мы будем достаточно грубо диктовать свои условия соседним державам. Это приведет к тому, что США и ЕС постараются найти иные каналы подпитки себя и их углеводородами, в том числе через Туркменистан, Азербайджан, через южные обходные, так называемые "турецкие" варианты. Это может в среднесрочной перспективе нанести ущерб политическим и экономическим интересам России.
В целом же в отношении внешнеполитической газовой стратегии России мы не видим сегодня сколь-нибудь серьезной продуманной линии. Речь идет больше об эмоциях, чем о сформированном в Кремле плане. Но сама по себе эта тенденция, согласно которой соседи должны платить настоящие деньги за настоящий газ, и чем более пророссийской будет их позиция, тем более интересной будет на него цена, — это то, о чем давно уже говорит патриотическая оппозиция в России. И в этом смысле мы подтолкнули власть к пусть не очень адекватным, но, тем не менее, правильным шагам в области газовой внешнеэкономической стратегии.
Источник: "Завтра"
| |
|
|
