 |
 |
|
|
Дмитрий Рогозин. Путин и Гербер. "Завтра", 5 октября 2005 г.
ПУТИН и ГЕРБЕР.
Гвоздь недели.
На прошлой неделе не только я, но и все участники политической жизни обсуждали трехчасовое выступление Путина перед телезрителями и радиослушателями, его ответы на вопросы граждан России. Я не могу не отметить некоторые вещи, которые меня больно кольнули в этом выступлении.
Но сначала о самом формате встречи. Это пиар-технология, отработанная в Кремле несколько лет тому назад, которая через "интерактивную связь президента с народом" показывает, что он близок к простому человеку, что он прислушивается к его чаяниям напрямую. Это ставит его над отношением граждан России к власти как таковой, поскольку президент выступает в качестве "пальчика грозящего" в сторону своего собственного окружения. Он здесь и чинит водопровод, и обещает не оставаться на третий срок, заявляя по-военному четко, что место в строю он найдет. Задумка политтехнологов Кремль здесь очевидна: вывести президента из-под удара и сделать из него "доброго царя", устраивающего диалог со своими подданными. Вот он посоветуется с народным вече и после этого начнет нагонять ужас на нерадивых бояр.
Я, конечно, не сидел все три часа у телевизора с диктофоном, я работал, посматривая время от времени на экран. И все равно меня задели несколько моментов в путинской речи. Прежде всего это ситуация по Чечне. Президент фактически ушел от ответа на вопрос, почему до сих пор жители Чеченской республики не получают никаких компенсаций, почему Грозный как был разрушенным, напоминающим Сталинград городом, так им и остается, несмотря на то, что все граждане Российской Федерации исправно платят налоги в бюджет, финансируя огромную черную дыру — Чечню. И почему власть в Чеченской республике не просто черства, а плевать хотела на всё, что происходит с ее собственным народом, не говоря уже об интересах всей России? На эти многие "почему" у президента ответа не нашлось.
Второе, что меня кольнуло не менее остро, это ответы Путина на вопросы наших соотечественников, которых латышские нацисты загнали аж на крышу Русского культурного центра в Риге. В своих ответах президент высказал даже некое презрение к соотечественникам, проживающим в Латвии, что на него непохоже. Я знаю, что раньше он беспокоился этой темой, — тем более непонятно, почему он вдруг заявил русским рижанам о том, что он обо всем договорился с Вике-Фрайберге, с этой фашиствующей дамочкой из Канады, которая во всем видит козни Москвы и ненавидит русских на генетическом уровне. Как можно ссылаться на то, что он доверяет ей судьбу наших соотечественников, мне непонятно.
Были возмущены даже бывалые кадровые дипломаты, которые не поняли, почему президентские ответы по столь важной тематике напоминают кисель даже по сравнению со студнем мидовской политики на прибалтийском направлении. После президентского эфира я переговорил с главным международником партии "Родина" Михаилом Демуриным, который отвечал за прибалтийское направление в МИДе и до сих пор уважаем как один из наиболее ярких дипломатов России: именно из-за этой мягкотелости российского внешнеполитического ведомства он был вынужден покинуть Смоленскую площадь. Возмущению профессионала не было предела; что уж говорить о самих русских, которые выходят десятками тысяч на улицы Риги и других латвийских городов, защищая свое право на образование, право на будущее? Де-факто президент "слил" их, причем непонятно ради чего. Неужели ради совершенно ненужной и отсутствующей в реальности дружбы с латышскими нациками?
Конечно, неубедительно выступал президент и по социальному блоку. Понятно, что сейчас задача нашего Гостелевидения — активно пропагандировать заявленную Путиным 5 сентября социальную программу, и телемост был выстроен в контексте данной задачи. Но ведь дальнейшие действия власти поставили под удар весь смысл этой социальной программы! Я имею в виду готовность правительства и Газпрома заплатить 13,5 миллиардов долларов народных денег господину Абрамовичу — на фоне того, что на всю социальную программу правительство готово выделить не более 5 миллиардов долларов, и того, что прямые потери при формировании бюджета в виде взяток и разного рода откатов со стороны региональных баронов федеральному центру составляют сегодня не менее 30 миллиардов долларов.
Вот она, цена социальности нынешней российской власти: пятимиллиардная добавка на всех учителей и врачей, на бабушек и дедушек, на всю молодежь, на всю ипотеку, на все образование и науку — и 13,5 миллиардов, которые бюрократия готова заплатить приближенному олигарху. Власть конъюнктурно чувствует, что страна разворачивается в сторону лозунгов патриотизма и социальной справедливости, и пытается копировать то, что говорят партия "Родина" и другие патриотические организации, но у нее это никогда не получится даже при том ошеломляющем финансовом ресурсе, которым она располагает. Потому что генетический код этой власти — антисоциальный и антинародный, и весь ее пар уходит в пропагандистский свисток, производящий впечатление лишь на сказочников и баснописцев, которые примут этот свисток за вой Соловья-Разбойника накануне очередного ограбления российского народа.
Это тревожное ощущение подтвердилось на встречах, которые прошли у меня на той же неделе. Во-первых, это запись передачи "К барьеру!" с г-жой Гербер, с которой у меня старые счеты еще с 1993-го года, когда г-жа Гербер, как одна из самых яростных русофобов в Москве, выиграла выборы в Северном избирательном округе у тогда еще совсем молодого человека, у меня: я занял второе место. Больше всего в то время меня задело одно: неужели москвичи действительно готовы поверить Гербер, а не тем, кто, может быть, еще не очень жестко, но настаивал уже тогда на безусловной смене курса, на защите городского большинства в Москве и национального большинства в России? Тем не менее, даже сегодня г-жа Гербер, считающая себя правозащитницей и критиком Кремля, продемонстрировала всю ту идеологию, которой руководствуется власть, наводняющая Россию миллионами нелегальных иммигрантов — не потому, что власть неспособна действовать иначе, а потому что она настолько алчная, что кормится даже с нелегальных рабов.
Эти догадки и впечатления от телевизионных встреч с президентом и г-жой Гербер подтвердились во время моих поездок в Саратов и Волгоград, которые я совершил уже в конце недели. Там я встречался с людьми, которые, поддерживая позицию партии "Родина", требуют сегодня от оппозиции более активных, прямых действий — таких людей в последнее время стало намного больше.
И там же, в Волгограде, я испытал самое сильное впечатление недели. Вечером, когда наша программа закончилась, мы прошлись по Мамаеву кургану, разглядывали удивительное творение Вучетича. Находясь у подножия великого памятника, у холма, политого тоннами русской крови — крови защитников Сталинграда — я еще раз отчетливо осознал, что мы должны требовать безусловного возвращения городу на Волге имени Сталина. Есть вещи, которые не имеют отношения к куску хлеба, к количеству рабочих мест или к проблеме миграции. Есть вещи-символы, вопросы морально-этического порядка. Таковым является и вопрос о Сталинграде. В Москву я приехал абсолютно убежденным сторонником того, что наша партия должна сделать все, чтобы на следующий день после нашей победы объявить Волгоград Сталинградом. Его жители заслужили того, чтобы быть достойными славы наших отцов и дедов, которые защищали этот город и именно там повернули фашистские орды вспять. Такое сильное впечатление конца недели вселило в меня оптимизм и стерло те негативные эмоции, которые вызвали во мне телевизионные неудачи российской власти.
Источник: "Завтра"
| |
|
|
